доклад

ЭРОС И ТАНАТОС В ТВОРЧЕСТВЕ РУССКИХ СИМВОЛИСТОВ:

ИТОГИ И ПЕРСПЕКТИВЫ ИЗУЧЕНИЯ

Эрос и танатос – вечные темы философии, науки, религии и искусства. Они являются предметом исследования представителей различных научных дисциплин – философии, биологии, психологии, антропологии и др. Рассмотрению проблем любви и смерти посвящены многочисленные труды мыслителей как прошлого, начиная с эпохи античности, так и современности. Среди них прежде всего необходимо назвать таких философов, как Сократ, Платон, Иоанн Дамаскин, Августин Блаженный, Б. Паскаль, С. Кьеркегор, А. Шопенгауэр, Ф. Ницше, Н. Федоров, Н. Бердяев, А. Камю, Ж. Бодрийяр, Г.Маркузе, Ф. Арьес, Ж. Лакан, Ж. Делёз, М. Фуко, М. Мамардашвили, А. Гуревич, Д. Матяш, Т. Мордовцева, А. Демичев, О. Матич, Н. Джежер  и др. Знаменательно, что именно в Петербурге в 90-х годах прошлого века вышло несколько выпусков альманаха «Фигуры танатоса» и была организована философская Ассоциация танатологов, на одной из научных конференций среди прочих тем затронувшая и проблему смерти в русской литературе [8].

Осмысление смерти в разных культурах имеет свои особенности. В каждую эпоху оно претерпевало существенные изменения. Так, от неразличения жизни и смерти первобытными людьми и восприятия смерти как «другой жизни» в древних цивилизациях произошел переход к осознанию роковой необратимости смерти. В античности это породило представление о катарсическом воздействии трагедии на душу человека (Аристотель), а в Новое время привело к доминированию страха и ужаса перед смертью как символом энтропии, который порождает экзистенциальную тревогу перед абсурдом человеческого существования. В то же время секуляризованное сознание современного человека склонно дистанцироваться от метафизических представлений о смерти, рассматривая ее в первую очередь как биологическое явление. 

Самой известной работой античности, посвященной теме любви, является диалог «Пир» Платона. В нем он выделяет два вида эроса – низший (Афродита земная) и высший (Афродита небесная). Труды Платона оказали большое влияние на видного представителя философии Серебряного века Владимира Соловьева, идеи которого были изложены в знаменитом сочинении «Смысл любви», во многом определившим не только художественные, но и жизнетворческие установки русских символистов. Особенностью эстетики Серебряного века стал синтез сложившихся с древнейших времен представлений об Эросе в его мифологической, философской и религиозно-эстетической ипостасях. Другой важной чертой символистской картины мира стало восприятие любви и смерти в тесном единстве, что было во многом обусловлено эсхатологическим характером эпохи рубежа веков и апокалипсическими чаяниями символистов, возложивших надежды на грядущее преображение мира во вселенской мистерии.

Междисциплинарный характер танатологии не отменяет необходимость ее изучения в рамках отдельных научных дисциплин, с применением присущего им инструментария, языка и специфических подходов. Продуктивность литературоведческого подхода к проблеме смерти состоит прежде всего в возможности рассмотреть смерть как символический код определенной культурно-исторической эпохи. Код, выявляющий свои глубинные сущностные свойства в художественном произведении, где он выступает одновременно и шифром, и ключом к пониманию базовых элементов картины мира.

В последнее время появляется все больше специальных работ по литературоведению, непосредственно направленных на изучение художественного воплощения темы смерти в фольклоре, в творчестве отдельных авторов, а также на анализ теоретических аспектов проблемы. По мнению Ольги Матич, «литература представляется как поле для воображения, которое регулярно обращается к проблеме смерти и ищет выходы из нее» [м, с.206].

Являясь одним из важнейших регуляторов жизненных стратегий, представления о смерти в литературном произведении во многом определяют параметры выбора и организации сюжетных коллизий, устанавливают ценностные ориентиры, становятся мерилом поступков героев, точкой отсчета их действий, т.е. одной из основных смыслоопределяющих  и смыслопорождающих категорий. Вниманию исследователя литература предоставляет множество моделей отношения к смерти, сложившихся в определенные культурно-исторические периоды. В современном литературоведении накоплен некоторый опыт исследования проблемы смерти в художественном тексте. Среди ученых, обращавшихся к данной теме, необходимо назвать М. Бахтина, П. Бицилли, О. Фрейденберг, Е. Мелетинского, Р. Барта, Ю. Лотмана, В. Топорова, О. Постнова, Р. Красильникова, Ю. Семикину, А. Ханзена-Леве и др.

В статье Ю.М. Лотмана «Смерть как проблема сюжета» задано направление изучения танатологических мотивов как элементов сюжета. Утверждая, что «чисто литературной проблеме концовки в реальной жизни соответствует факт смерти – "кончины”», ученый обращает внимание на функцию концовки-кончины: придавать смысл человеческой жизни и быть условием для ее понимания [6, с.418].

Обращаясь к анализу поэзии русских символистов, А. Ханзен-Леве вводит в научный оборот термин «танатопоэтика», которое позволяет выделить феномен смерти из ряда других литературоведческих понятий.

Особое место благодаря своему обобщающему и систематизирующему характеру среди работ на танатологическую тематику занимают исследования Р. Красильникова. Семантика и функционирование танатологических мотивов в художественной литературе рассматриваются в них с опорой на семиотический, структурный, типологический, культурно-исторический, герменевтический и другие подходы. В работах Р. Красильникова обосновано определение танатологического мотива, связанного с ситуациями умирания или смерти: «Понятие танатологического мотива выделяется из других терминов тем, что оно позволяет изучать практически все аспекты художественного текста как семиотического и эстетического объекта – особенности семантики и репрезентации, поэтики, эстетического оформления, парадигматики и прагматики. В широком смысле оно означает любой повторяющийся танатологический элемент, в узком – устойчивый минимальный значимый предикативный структурный семиотический компонент художественного текста, обладающий танатологической семантикой» [4, с.10].

В последние десятилетия появился широкий круг работ, посвященных анализу различных литературных мотивов, среди которых эротические и танатологические мотивы занимают, безусловно, важнейшее место. Большая часть этих исследований обращена к семантической составляющей мотивов [1; 2; 3; 5]. Анализу подвергаются сочетания мотивов с образами-актантами, специфика хронотопа, сюжетообразующие функции мотивов. Значительно меньше внимания уделено характеру нарратива, который, с одной стороны, подчинен общей стилистической манере писателя, а с другой – обладает чертами, проистекающими из самого характера феномена смерти, познание которой недоступно для человека, поэтому, по мнению Красильникова, «танатологическое повествование может касаться умирания и танатологической рефлексии, но сам факт смерти и посмертного состояния человека оказывается всегда сферой переносных значений домыслов и гипотез» [4, с. 132]. С проблемой «ускользания» предмета исследования сталкиваются ученые и тогда, когда обращаются к изучению проявлений эроса в художественном тексте. Обусловлено это многоликим и не поддающимся однозначному определению чувством любви, которая может быть самой разнообразной – любовью детей к родителям, родителей к детям, сестринской и братской, любовью к родине, к дому, к Богу, любовью платонической и чувственной и т.д.

Интерес к проблемам эроса и танатоса был заявлен в литературной критике именно в начале XX века и возник он в том числе и в среде, так или иначе связанной с символистами. «Серебряный век» в русской культуре был временем интенсивных художественных поисков и открытий. Именно к символизму как ведущему литературному направлению принадлежит целый ряд выдающихся писателей и поэтов – Ф.Сологуб, З. Гиппиус, Д. Мережковский, К.Бальмонт, В. Брюсов, А. Блок, А. Белый, Вяч. Иванов и др.

Символизм, как и ряд других направлений в искусстве начала XX века, отличался стремлением к саморефлексии и теоретическому обоснованию художественных концепций с опорой на различные философские и религиозные системы. При этом многие традиционные понятия – «творчество», «любовь», «красота», «время» и «пространство», «жизнь» и «смерть» – подвергаются переосмыслению и трансформации, философские идеи получают причудливое воплощение в художественных образах.

Уже в ранних критических отзывах на произведения символистов отмечается интерес авторов к темам любви и смерти. Прежде всего необходимо назвать работы Р. Иванова-Разумника «О смысле жизни. Ф. Сологуб, Л. Андреев, Л. Шестов» и  Л. Шестова «Откровения смерти». Во многом этот интерес был обусловлен общими эсхатологическими умонастроениями рубежа веков, ощущением нарастающего культурного, политического, социального кризиса. Ему способствовали также характерные для символистов переживания пограничности существования человека,  находящегося, по выражению А. Белого, «между двумя безднами» – миром горним и дольним, между жизнью и смертью. Проблематичные отношения между эросом и танатосом составляют сердцевину          «эротической утопии» поколения fin de siècle в России, базирующейся на вере в то, что «только любовь может преодолеть смерть и сделать тело бессмертным» [6, с.6].

К анализу образов любви и смерти в той или иной степени обращались исследователи, изучавшие романистику В. Брюсова, А. Белого, Д. Мережковского и др. Такие писатели-символисты, как Ф. Сологуб, В. Брюсов и З. Гиппиус, прочно вошли в круг авторов, творчество которых чаще всего становится предметом рассмотрения с точки зрения противоречивого взаимодействия в их произведениях эротических и танатологических мотивов.

В современном литературоведении представление о месте эротических и танатологических мотивов в поэтических и теоретических трудах представителей Серебряного века находится на этапе своего формирования, но большинство исследований на эту тему носят характер отдельных наблюдений, не поднимаясь до уровня концептуального обобщения. В настоящее время возникла необходимость целостного анализа художественного универсума русских символистов как амальгамы разновекторных устремлений, в результате которого рождается неповторимый синтез мифологического, христианского, исторического и психологического начал.

Философское осмысление проблемы соотношения эроса и танатоса в произведениях символистов невозможно без установления  их прямых и косвенных предшественников как в русской, так и в зарубежной культуре. Назрело создание научно обоснованной типологии эротических и танатологических мотивов, в которой бы учитывалась как их семантика, так и способы функционирования в художественном тексте. Требует внимания также изучение эволюции танатологических и эротических мотивов в рамках локального художественного пространства для выявления особенностей авторского представления о мире и человеке. Продуктивным нам представляется сопоставление данных мотивов не только в творчестве символистов, но и исследование специфики их трансформации в произведениях постсимволистов (например, А. Лосева), а также представителей других литературных направлений, в том числе и постмодернизма.

Литература

1.     Гаспаров Б.М. Литературные лейтмотивы. Очерки русской литературы XX века / Б.М. Гаспаров –  М.: Наука. Восточная литература, 1994. – 304 с.

2.     Жолковский А.К., Щеглов Ю.К. Работы по поэтике выразительности: Инварианты – Тема – Приемы – Текст / А.К. Жолковский, Ю.К. Щеглов – М.: АО Издательская группа "Прогресс", 1996. – 344 с.

3.     Красильников Р.Л. Образ смерти в литературном произведении: модели и уровни анализа / Р.Л. Красильников – Вологда: ГУК ИАЦК, 2007. – 140 с.

4.     Красильников Р.Л. Танатологические мотивы в художественной литературе: дис. … д-ра филол. наук: 10.01.08 / Р. Л. Красильников – М., 2011. – 544 с.

5.     Силантьев И. В. Поэтика мотива / И.В. Силантьев – М.: Яз. славян. культуры, 2004. – 294 с.

6.     Лотман Ю. М. Смерть как проблема сюжета / Ю.М. Лотман // Лотман Ю. М. и тартуско-московская семиотическая школа. – М.: Гнозис, 1994. – С. 417-430.

7.     Матич О. Эротическая утопия: Новое религиозное сознание и fin de siècle в России / Ольга Матич – М.: Новое литературное обозрение, 2008. – 400 с.

8.     Смерть Ивана Ильича: стратегии чтения (материалы Круглого стола на философском факультете СПбГУ, 12.04.93) // Фигуры Танатоса. №3, специальный выпуск: Тема смерти в духовном опыте человечества. Материалы первой международной конференции, С.-Петербург, 2-4 ноября 1993 г. – СПб.: изд-во СПбГУ, 1993. – С. 56-71.

Аннотация

Статья посвящена проблемам изучения эроса и танатоса в произведениях русских символистов. Охарактеризованы основные работы по данному вопросу. Намечены перспективы изучения эротических и танатологических мотивов.

Ключевые слова: танатос, эрос, мотив, танатопоэтика, символизм.

Summary

The article is devoted to the problem of studying of Eros and Thanatos in the works of Russian symbolists. The main works on this question  are reviewed. The prospects of studying of the erotic and thanatological motifs are defined.

Keywords: Thanatos, Eros, motif, thanatopoetics, symbolism.

Анотація

Стаття присвячена проблемам вивчення ероса і танатоса у творах російських символістів. Охарактеризовано основні роботи з даного питання. Намічені перспективи вивчення еротичних і танатологічних мотивів.

Ключові слова: танатос, ерос, мотив, танатопоетика, символізм.

 Тезисы статьи опубликованы в сборнике: Проблемы модернизации образовательного процесса в школе и вузе. Традиции и инновации в педагогике начальной школы. Материалы международной научно-практической конференции. – Симферополь: Изд-во «Оджакъ», 2013. – С.157-158. 

Скачать по ссылке: СБОРНИК